Где-то под ними, на десятки метров ниже босых ступней, проплывали лужайки, ручьи, прятавшиеся в густой траве, и лесные деревья, утратившие свой привычный облик, в свете Луны выглядевшие усталыми призраками древних легенд. На большой скорости мир терял очертания, голова у Эвы кружилась от пьянящего чувства свободы и вседозволенности.
Она редко летала просто так, без особой нужны, и если приходилось пользоваться воздушным транспортом, то предпочитала метлу, как более традиционный; летать на мотоцикле было в новинку, летать на мотоцикле ей нравилось.
Стремительно приближающийся на молочное озеро, на огромный сугроб, что крайне занятно в последний день лета - или уже первую ночь осени? - как в воды реки Стикс, портал в другой мир - своеобразный радужный мост, краски которого кто-то смешал решительным взмахом кисти. И они падали в этот будто материальный туман, по венам-артериям Эвы эритроциты носились как безумные - девушка беззвучно смеялась, выпуская на волю собственные эмоции. Делапорте не думала о том, что они могут разбиться, а если и правда могли, её вполне бы устроил такой конец - намного лучше, чем умереть старым, больным, изувеченным в своей постели. Эва верила Адаму, и доверие это показала в тот момент, когда соглашалась рискнуть; и сидя перед ним на ревущем мотоцикле не беспокоилась о собственной участи, только все же непроизвольно вцепилась в запятье парня цепкими пальцами, когда мотоцикл затормозил. Вера верой, а свалиться в какие-нибудь кусты и вылезать потом оттуда, проклиная все веточки и колючки, удовольствие сомнительное.
- Прости, - Делапорте расслабила руку, выпуская запятье парня на свободу.

Отредактировано Ava Delaporte (2013-04-19 21:31:30)

- Я бы скорее язык себе откусила, чем стала так визжать, - чуть нахмурившись, проговорила Эва. Визгливых особ Делапорте терпеть не могла, как и писклявых, и чересчур милых, а когда это сливалось в одно, то удержать некромагиню от резких фраз не вышло бы и с помощью кляпа. Благо, этих особ тут не было, а то одного лишь воспоминания о том, что такие бывают хватало для раздражения, царапающегося изнутри грудную клетку. Эва расслабленно выдохнула, оглядываясь вокруг. Место не располагало к неприятным мыслям, и злиться ей было не на что. Чертова привычка.
- По-моему, это ты предлагаешь. А я сижу тихо-мирно в кои-то веки и ножками болтаю, - Делапорте, наклонив голову на бок,  с хитрой улыбочкой уставилась на парня и для убедительности и правда поболтала ногами в воздухе, конечно же задев парочку ближайших растений, вызвав тем самым целый фонтан брызг выпавшей вечерней росы.

Язык Эвы без костей, ядовитый и острый, язык Эвы в примотре не нуждался, а Эва за ним не особенно и следила, особенно сейчас, хотя алкоголь почти полностью выветрился, и Делапорте готова была выговорить заклинание рокового сглаза без единой ошибки, девушка не стала бы утверждать, что вернулась к привычному своему состоянию. После туманного озера, ей казалось, уже ничто не могло быть прежним, вот и она слишком спокойная для себя обычной, слишком веселая. Единственное, что спасает от откровения и потери приросшей к лицу маски - природное ехидство, за ним Эва прячется как за щитом.
- Не со светлого ли ты отделения, мальчик мой? Мне казалось, что лишь они так заботливы и одновременно наивны, чтобы верить, что некромаги тоже люди, - девушка хмыкнула. - Гораздо приятнее думать, что мы - совершенно особенные.
Эва исподлобья взглянула на Адама, судя по выражению лица парень был где-то не здесь. Делапорте наклонила голову на левый бок, потом сноа на правый - Адам не реагировал. Она уже собиралась слезть с мотоцикла - терять ей было уже нечего,  ноги в росе она успела вымочить - подойти к молодому человеку и помахать ладонью у него перед лицом, как парень вернулся на землю грешную, а Эва успела к тому времени понять на что-то же он смотрел.
- Нравится? - коварно улыбнулась некромагиня, - Спорю, что да, и спорю, что меня ты не слышал.

Эва смотрела на Адама, Адам смотрел на Эву, и была в этом какая-то своя, особенная, магия, что-то связывающее, помимо факта, что они оба в Магфорде и оба на этой поляне, и все было бы прекрасно, если бы Адамперестал говорить, по мнению Эвы, какую-то ерунду и не стоял, опомнившись, перед ней с таким выражением лица. Он же старше, а глаза как у ребенка, как у бедного маленького щенка, которого только и хочется, что жалеть и гладить. Проблема была в том, что со щенками, как и со всем живым некромаги обходились не слишком гуманно, а по меркам обыкновенных людей - не по-человечески жестоко, и нежности вроде тисканья и почесывания за ухом ими не воспринимались. Так что выражение лица Адама, хоть она и находила его довольно милым, в большей степени злило и раздражало, нежели действовало так, как бычно действуют на девушек по-книжному трогательные страдания на лицах симпатичных парней.
Волчий вой заставил девушку невольно напрячься. Способности позволяли не переживать на счет своей сохранности, вздумай волки напасть, она справилась бы, но влезать в историю в самом начале года у Эвы, несмотря на феноменальное умение оказываться эпицентром большинства перепалок привыкшей держаться в стороне от иных хоть сколько-нибудь массовых событий, не было ни малейшего желания. Уже назрешую в голове гневную тираду пришлось ограничить и понизить на пару тонов, так что слова Эва негромко цедила сквозь зубы:
- Кто-то ошибся при распределении. И потом еще и ошибся с соотношением роста и возраста. Сколько тебе? Двадцать один? Двадцать три? А пялишься на малознакомую девушку как тринадцатилетний подросток впервые удивдевший женские коленки. Для приличия мог бы и соврать. Что не так?!... - последняя возмущенная реплика затерялась в волчьем вое, раздавшимся совсем близко.

Слова Адама её не удивили, волки убивают, такое случается, волки убивают людей, сдираются мясо, обгладывают кости - случается и такое, Эву подобное не волнует, или правильнее сказать не волновало, пока оа не оказалась тут с этим магспирантом. Девушка стралась услышать тоже, что слышал Адам, но разбирала только шелест листьев на деревьях и собственные вдохи-выдохи. Парень же выглядел так, будто знает, что делает, и Делапорте наблюдала за его движениями молча, прикусив наконец язык, ей хватало ума понимать, что разговоры или комментарии, сколь красноречивыми они бы ни были, им ничем не помогут.
Эва хмурилась, замерев в ожидании приближающихся волков, не отрывая взгляда от Адама и рассуждая о изменивших цвет зрачках. Размышления были прерваны раздавшимся за спиной рычанием, после которого, проявив не свойственную обычную людям ловкость, парень перепрыгнул через мотоцикл, окончательно потвердив догадки Эвы на счет его способностей: анимагия объясняла и цвет глаз, и сузившиеся зрачки, и вой, услышанный еще на вечеринке при исполнении песен.
Когда волки прыгнули, Эва прикусила губу, но не двинулась с места; если у самоубийцы с темного отделения был план, она не собиралась ему мешать приводить его в исполнение. Эва стояла там же, с противоположной стороны мотоцикла, совершенно спокойная за себя и переживающая за Адама, когда что-то в ситуации изменилось, что-то пошло не так, Делапорте не успела увидеть, что именно, только осознала, что Адам обратился и что она сама не способна отличитить его от остальных волков. Роль молчаливого наблюдателя не устраивала Делапорте в корне, а развернувшаяся перед ней картина с рыком и визгом заставляла волноваться не за себя, не за отца, а за какого-то парня, которого она на протяжении двух лет обучения в Магфорде ни разу не видела, с которым познакомилась не больше пары часов назад. И вот из-за этого идиота она сейчас стояла и нервно кусала губы, ощущая себя абсолютно беспомощной и ни на что не годной. И все из-за того, что один парень оказался анимагом и полез защищать её. Её! Дочку темной ведьмы и некроманта, которая сердца останавливает без прикосновения. Эва смеялась бы над нелепостью происходящего, если бы не волновалась так сильно за одного из грызущихся волков, и не злилась бы на него за это беспокойство.
- Адам, мать твою, дай знак, хоть какой-нибудь! Я не понимаю, который из них ты! - Я ни черта не понимаю в том, что происходит. Один из пяти обошел мотоцикл и прыгнул. Эва, резко обернувшись, поймала его взгляд, подчиняя организм волка своей воле, замедляя сердцебиение, но сделать это у неё получилось недостаточно быстро - падающее животное с уже остановившимся сердцем в предсмертной судороге задело её когтистой лапой, разодрав колготки и кожу на правой ноге. Эва мысленно порадовалась, что боль некроманты не чувствуют, и вернулась к основному "сражению". - Мордреда ради! Где ты?!

Кровь по ноге стекала на босые ступни и траву, делая ту еще более скользской. Держась одной рукой за мотоцикл, просто чтобы не поскользнуться и не рухнуть в заросли как последний неудачник, Эва медленно двигалась в сторону взепившихся друг другу в глотки зверей, один из которых был крупнее остальных, и он же, в какой-то момент попытался что-то скзаать. Эва не разобрала слов за рычанием, но этого было достаточно, чтобы понять: он и есть Адам.
- Так-то лучше, - еле слышный шепот, слетевший с губ, адресованный в большей степени самой себе.
Значит, самый крупный. Можно было и догадаться.
Трупов тем временем стало на один больше, Адам по-прежнему стоял между девушкой и волками, но то, как он теперь смотрел на неё, и как облизнулся, Делапорте совсем не нравилось.
Я. тебе. не. стейк.
Вряд ли волк мог слышать её мысли, но раз для нормальных разговоров время было совсем не подходящее, Эва выстраивала диалоги в своей голове, пока Адам разбирался с оставшимися двумя волками, и одного из них любезно швырнул в её сторону. Со второго раза остановить сердце получилось быстрее, обошлось даже без последствий, волк рухныл в траву, проскользив еще около метра с сторону некромагини по инерции, но ни зубы, ни когти девушку не задели. Эва бросила на животное максимально сочувствующий взгляд, на который только была способна, и расслабленно выдохнула, глядя как Адам расправляется с последним волком.

Слишком рано раслабилась? - меланхолично вскинула бровь Эва, наблюдая за приближающимся волком. В его движениях больше не чувствовалось защиты, осталась лишь угроза, которая до этого была направлена на других волков, а теперь относилась к Эве. Причин подобных перемен плохо знакомая с особенностями обращения анимагов девушка понять не могла, но своими глазами видела, что что-то изменилось, и готова была защищать себя, если это потребуется. Свою жизнь она слишком высоко ценила, и была готова убить того, кто её защищал, если он посмеет напасть. К счастью, обошлось.
Эва даже испытала что-то похожее на радость, увидев Адама, возвышающегося над зарослями кустарника. Мысленно отметив для себя один небольшой минус анимагии, Делапорте начала искать в помятой траве среди волчьих трупов одежду магспиранта.
- Что нашла, то нашла. Держи джинсы, а от футболки одни клочки остались, - девушка протянула Адаму остатки его одежды, не забыв окинуть парня, насколько позволяли кусты, оценивающим взглядом и довольно хмыкнуть, а после добавить уже серьезным тоном: - У тебя кровь идет.

Отвернувшись и тем самым предоставив парню возможность спокойно одеться, Эва разглядывала мертвых животных. На её вкус картина настолько же милая, как, например, играющие в снежки дети на рождественской открытке. Про царапину на ноге Делапорте вспомнила, только когда Адам ей об этом сказал, ответить, что это ерунда, не стоящая беспокойства, она не успела, парень уже подошел и опустился перед ней на колено - Эва с интересом наблюдала, замерев в ожидании каких-то действий, что собирается делать Адам, она пока не понимала.
- Темный лечит некромага светом. Не думала, что когда-нибудь такое увижу, - заметила Делапорте, мысленно поставив в голове галочку о нетипичной второй способности парня.
- Не ты один,, - хмыкнула Эва. Крови на ней было меньше, но все же подсыхающую и стягиваюсщую кожу жидкость хотелось поскорее смыть. Мрачно улыбнувшись, Делапорте лизнула ссадинку у себя на костяшках - ссадины правда не оказалось, только пара капель волчьей крови, по всей видимости оставшаяся на руке после того, как она достала из высокой травы остатки джинсов Адама. Кровь на вкус мало чем отличалась от её собственной - а своей она пробовала достаточно из-за дурацкой привычки зализывать раны в буквальном смысле - тот же металлический привкус.
- Да, вполне. Не беспокойся, - заверила она Адама, подходя к мотоциклу и остановливаясь рядом с парнем. Она чувствовала запах крови, от него исходящий, слышала его дыхание, слышала, как бьется его сердце, хотелось протянуть руку и коснуться пальцам горячей кожи, но Эва вовремя себя остановила. - Тебе нужно в медпункт, - ей не свойствена была заботливость, но парень залечил её рану, она чувстовавала себя обязанной. - У меня целительством большие проблемы, только боль причинять умею, - голос предательски дрогнул, Эва вспомнила о матери, жизнь которой забрала одним лишь своим рождением, об отце, который из-за потери любимой страдал и стал одержим идеей её вернуть, о способности внушать людям чувство боли, которое ей самой было почти не доступно. Гребанная сентиментальность. Убила пару волков и распустила сопли, как какая-нибудь никчемная светленькая, - Эва злилась на саму себя за проблеск чувств перед малознакомым парнем, пусть они и пережили вдвоем нападение волков. Негромко кашлянув, чтобы избавиться от вставшего поперек горла кома, девушка закончила фразу: - Нас не учат помогать людям.

Почему-то от звука собственного имени, произнесенного Адамом, у неё мурашки побежали по коже. Эва раздраженно обняла себя за плечи, слегка впившись ногтями, чтобы отвлечься от ощущения торопящихся по своим делам насекомых. Это помогло.
- Вот и думай потом о людях, - проворчала Эва себе под нос, злобно оскалившись. Хотя, подумав о том, что ждало их, если бы они действительно заявились в медпункт забрызганные кровью, Делапорте ошиблась, предложив такую глупость, идея была и правда не самой лучшей. Им стоило попробовать обойтись без чьей-либо помощи, а ей поскорее забыть о собственной ошибке.
- Со мной - нет, с тобой - возможно, - огрызнулась Эва, злясь одновременно и на себя за нелепый промах, и на Адама за его резкость. Око за око, зуб за зуб.
- Ладно.
Перебросив растрепавшиеся темные локоны за спину, чтобы не мешалась, девушка забралась на мотоцикл, в этот раз сев посади Адама, платье задралось, дыры на коглготках сразу же увеличились раза в полтора, но Эву это мало волновало. Она осторожно обнимала Адама, стараясь не задеть раны и борясь при этом с желанием провести по окровавленным краям пальцами. Адам был прав, ей нравилось причинять боль, нравилось контролировать уровень боли, нравилось смотреть на травмы и повреждения. Странно, что при этом она не слишком любила смотреть драконболл, где изувеченных, бороздящих носом песок человечков всегда хватало.
Адам был прав, и это не нравилось Эве.

Отредактировано Ava Delaporte (2013-04-20 19:42:12)